Определенно, из всего многообразия идей, приходивших Рин в голову за последний час, светлая мысль вытряхнуть ключ из кармана брюк, почти в балетной позе поставив одну ногу на подоконник, была не самой лучшей. Во всяком случае, альтернативный выход из положения – как-нибудь изловчиться и снять брюки – теперь представлялся несколько более удачным решением. Очень удачным, если не принимать во внимание тот факт, что ключа в кармане уже нет, а значит, толку будет значительно меньше. И какого, спрашивается, черта нужно было уходить с последнего урока, если Эми в лучшем случае придет только после окончания занятий, и проводить освободившееся в результате этого небольшого преступления время приходится в утомительном ожидании? И что самое обидное – даже если пойти на стадион  и привести Эми сюда, дорога туда и обратно все равно займет приблизительно столько же времени, как если просто сидеть и ждать. Почему на стадион, а не в класс? Не то чтобы Рин особо обращала на это внимание, но она совершенно точно знала, что Эми на стадионе всегда.

От этих не очень радостных размышлений смог оторвать только самый ожидаемый ею звук, позвякивание ключей, открывающих дверь. Однако, как оказалось, дверь вовсе не открывали, а закрывали, и была это вовсе не Эми, но девочка из соседней комнаты, которую Рин видела и прежде, но с которой до сих пор особенно не доводилось контактировать, и имени которой она не знала. Вид у неё был будто бы чем-то очень обеспокоенный. Впрочем, если бы Рин видела себя в этот момент, то прекрасно понимала бы, чем. Неподвижная, словно статуя зомби, поза, приоткрытый рот и пристальный, немигающий, как у иконы, взгляд всегда вызывали у неподготовленных людей определенное чувство беспокойства. Впрочем, то, что Рин оное беспокойство в этот раз заметила, совершенно не значило, что она придавала этому хоть какое-то значение. Вместо этого в голове её мигом родился вполне очередной хитрый план проникновения в собственную комнату. Насколько разумный? Во всяком случае, заметно более разумный, чем полтора предыдущих. Хотя, наверное, все-таки ненамного.

Продолжалось это неловкое молчание несколько секунд, хотя Рин и была готова поклясться, что прошло, по меньшей мере, четверть часа. Наконец ей все-таки надоело ждать, и не сводя взгляда иконы с застывшей у собственной двери девушки, она ловко спрыгнула с подоконника, не попав, впрочем, ногами в аккуратно припаркованные на полу шлепанцы, поёжилась от холодного пола, а затем удосужилась-таки подать голос.
– Эм-м… Привет. Кто ты и что ты здесь делаешь? – определенно, это был не самый вежливый способ знакомства, тем более что прозвучало это так, будто Рин, по меньшей мере, застала «девочку из соседней комнаты» на месте преступления. С небольшим опозданием невежливость формулировки она поняла и сама, и поспешила не очень успешно исправиться. – Я Рин. Тезука… Тезука Рин. И у меня упал ключ! – вопреки почти восторженному тону, на который Рин перешла к концу фразы, исправить не слишком приветливое начало не вышло. Да и объяснение ситуации, с которым, естественно, ни к чему было затягивать, получилось не самое лучшее. И, что самое интересное, сама она такое описание почему-то сочла исчерпывающим – настолько, что и добавить-то нечего.

Столь сильный, заметный даже не слишком заинтересованному взору испуг Рин не то чтобы сильно удивил, но понятен уж точно не был. А потому вместо того, чтобы все-таки принести извинения, за что бы то ни было, она, смешно наклонив голову вбок, всё тем же мутноватым взглядом увлеченно разглядывала напуганную девочку, и одновременно размышляла, что же конкретно её так напугала.

И если в раздумьях, увы, совершенно не преуспела, то разглядывание прошло более-менее успешно. В частности, Рин отметила для себя необычный цвет волос – и, конечно же, не могла не заметить футуристического вида протезов («рук робота», как она про себя их назвала). Впрочем, то, что Рин обратила внимание эти самые «руки робота», совершенно не означало, что этой детали она придала сколько-нибудь большое значение. Просто отметила про себя как заметную, наравне с цветом волос, деталь внешности, благодаря которой в случае чего девочку можно будет узнать. Хотя, не то чтобы в планы входило её запоминать – во всяком случае, надолго.

Так или иначе, Рин закончила с поиском опознавательных знаков и окончательно отчаялась в попытках понять, что же в ней такого страшного – а значит, настало время возвращаться к более насущным вопросам. А потому, неторопливо стараясь влезть ногами в шлепанцы, она всё тем же непонятно чем обрадованным тоном стала объяснять, что же случилось:

- Нет, мой… Маленький такой ключ. Медный. Ригельный. – Почему-то она восприняла вопрос «какой ключ» буквально, и, не задаваясь вопросами, зачем кому-то может быть нужно это знать, постаралась припомнить, какой же все-таки был ключ, – Здесь, возле подоконника. – Естественно, если человеку важно знать, каким был ключ, то почему бы ему и не спросить, где именно это происшествие с ним случилось. Однако саму Рин подобное описание ситуации почему-то не устроило, даром что полминуты назад лаконичное «ключ упал» казалось более чем подробным. Определенно, если уж решили портить завершенную картину произошедшего дополнительными деталями, то пусть они хотя бы будут полезными!

– Туда! – Всё еще восторженно, теперь уже из-за того, что удалось подобрать полезную, органично завершающую описание деталь, добавила Рин, и мотнула головой в сторону батареи. Что ж, теперь, по крайней мере, более-менее понятно, что случилось. Правда, Рин не обратила внимания, насколько искусственным движением девочка поднимала ключи, а потому и не увидела каких бы то ни было изъянов в своём хитром плане. Впрочем, даже если бы заметила, от попытки все равно бы не отказалась:

– Вот такая история… – Задумчиво пробубнила она себе под нос, всё еще не особенно довольная описанием случившегося, а затем, уже громко, хоть и не менее задумчиво, будто ни к кому конкретно не обращаясь, спросила:
– Поможешь достать? – Рин не стала уточнять, сумеет ли девочка это сделать с помощью своих «рук робота» дотянуться за ключа, застрявшего за батареей. В конце концов, если Эми смогла бы, то почему бы не суметь ей? В том, что Эмми уж точно сможет, никаких сомнений не было, так что и терять, в общем-то, при любом исходе нечего.

Отредактировано Tezuka Rin (2013-08-12 17:40:48)

Если бы Рин увидела своё лицо в этот момент, она бы описала его выражение как «лицо человека, которому в только что налитую чашку сразу же залетела муха». Человек с менее живой в плане подбора метафор фантазией, впрочем, тоже наверняка бы заметил смешно поджавшиеся губы и легкое, но вполне ощутимое огорчение в глазах. Рин вовсе не собиралась смущать девушку с «руками робота» – но, впрочем, не испытывала из-за произошедшего стыда. Просто заметила, что, видимо, сделала что-то не то. Она даже не стала задумываться, что именно.

По крайней мере, Рин хватило ума не говорить ничего вроде «Ну надо же, а я и не заметила», как это, возможно, сделал бы кто-нибудь, желающий показаться тактичным. Вместо этого лишь неразборчиво проговорила себе под нос что-то, призванное воодушевить –  насчет того, что, мол, если не получится, ничего страшного. Девушка с руками робота (про себя Рин продолжила называть её именно так, а не по имени), впрочем, едва ли могла это расслышать, благо в это время уже прошествовала к батарее и уже приступила к попыткам достать-таки оттуда ключ.

Несколько мгновений Рин наблюдала за ней, не сходя с места, а затем, чтобы, если понадобится, проконтролировать процесс, резковато повернулась и опустилась возле батареи на корточки. Теперь это все напоминало игровой автомат, где, управляя своеобразным «краном», нужно доставать из кучи мягкие игрушки. С той, впрочем, разницей, что краном Рин не управляла и, поскольку ключей не было видно, даже не имела возможности помогать советами – однако, наблюдала за плохо различимым через решетку батареи движением механических пальцев очень увлеченно.

Что же до вопроса о том, как именно Рин открывает замок – нет, этот вопрос нисколько не смутил. Да, обычно ей действительно не приходилось открывать дверь самой, но то, что делать случается очень редко, вовсе не значит, что сделать этого Рин не в состоянии. Доводилось. И пальцами ног, и зубами (в порядке эксперимента). А потому она совершенно беззаботно, без малейшего оттенка недовольства в голосе, честно ответила:

– Обычно дверь открывает Эми, а не я, – Рин не посчитала нужным ни уточнить, кто это, ни объяснить, почему этот кто-то «обычно» открывает ей дверь, – Но могу. – Говорила она совершенно обыденно, не было в её тоне ни смущения, ни самодовольства. Неловкой паузы в словах «девушки с руками робота» она будто бы и не заметила. Или заметила, но проигнорировала. Все-таки, если собеседнику неловко что-то говорить, лучше уж никак на это не реагировать, чем объяснять, что-де всё в порядке.

Она хотела было еще что-то добавить, но в этот момент механическая рука, судя по всему, задела ключи – те тихо звякнули, и, что более важно, краешек их стал виден сквозь щель батареи. Заметив, что теперь появилась возможность как-то поучаствовать в процессе, Рин сразу же оживилась:
– Чуть ниже и немного левее. – Азартно произнесла она, сильнее наклонившись к батарее и не сводя глаз с краешка ключа, как будто опасаясь, что он снова исчезнет из виду. Сверху, впрочем, его было видно лучше, так что участие всё равно сводилось к минимуму. О том, есть ли у «рук робота» нечто вроде осязания и можно ли ими действовать на ощупь, Рин как-то не задумывалась.

Смотреть на вольную интерпретацию «крана» с игрушками, когда оным краном управляет кто-то другой, особенно учитывая, что из-за батареи ровным счетом ничего и не видно – объективно не самое увлекательное занятие. Однако то, как пристально Рин наблюдала за этим процессом, совершенно явственно говорило об обратном. Она, кажется, совсем не моргала, как будто боялась что-то пропустить, на глазах наклонялась вперед все сильнее – так, что в итоге уперлась в батарею лбом – а выражение лица было из тех, с каким смотрят на «смертельные номера» гимнастов под куполом цирка.

Впрочем, когда оный смертельный номер подошел к концу, это нимало не огорчило. Даже напротив – Рин, звонко хрустнув коленками, бодро выпрямилась (даже слишком бодро, настолько, что аж появилась рябь в глазах) и уставилась на слегка запылившийся ключ.  Вопреки, казалось бы, победному тону «девушки с руками робота», приз на фоне собственно игры выглядел даже как-то блекло. Покрасневшего, будто от мороза, лица девушки Рин будто бы и не заметила, равно как и не заметила исправленной «оговорки». Она не собиралась отнекиваться и говорить об отсутствии собственной заслуги в этой «победе» – просто незачем.

А что же касается недоуменного вопроса – что ж, подумала Рин про себя, пусть так. Она нисколько не сомневалась, что в состоянии открыть дверь самостоятельно (в самом деле, извлечь ключ из кармана брюк было на порядок более сложной задачей), но не видела и необходимости это непременно демонстрировать или в подробностях объяснять, каким именно образом намеревается это сделать. Если девочка с руками робота хочет помочь открыть дверь, то почему бы и нет?

– Ага. – Только и ответствовала она, непринужденно пожав плечами, а затем сделала пару шагов в сторону, остановившись между девочкой с руками робота и дверью. Вопреки ожиданиям, Рин вовсе не была уязвлена подобной заботой и уверенностью в собственной неспособности совершать повседневные вещи. Более того, мгновением позднее она даже хитро улыбнулась, потому что представила себе, как удивится девушка с руками робота, когда увидит разложенные в творческом беспорядке кисти и краски.

Рин настолько увлеклась, представляя себе эту ситуацию, что заранее стала придумывать ответы на самые ожидаемые вопросы – в основном о том, каким образом это вообще удается. Во всяком случае, обычно именно об этом спрашивали в первую очередь. Со стороны она в этот момент выглядела, впрочем, не слишком презентабельно – углубившись сверх меры в свои мысли, она стояла без единого движения, уставившись в одну точку и даже не мигая. Впрочем, конечно же, сама Рин об этом даже не подозревала.

На мгновение в её голове промелькнула мысль о том, что Рин пока ровным счетом ничего не знает о «девочке с руками робота», и что, с учетом сходной проблемы, с её стороны было бы тактичнее соврать и сказать, что рисованием занимается соседка по комнате – просто чтобы лишний раз не смущать. Однако эта мысль как-то сама вылетела из головы – вместо этого Рин вспомнила о неоконченном автопортрете (если это можно было так назвать), и мысли её переключились на то, что, чей бы это ни был рисунок, его, наверное, пока не следовало бы показывать.

Отредактировано Tezuka Rin (2013-09-10 22:04:21)